«Иллюстрированный альманах» планировалось напечатать в 1848 году и презентовать в виде своеобразной премии годовым подписчикам журнала «Современник», который с осени 1846 года перешёл в руки Николая Алексеевича Некрасова (1821–1878) и Ивана Ивановича Панаева (1812–1862). Первый номер преобразованного «Современника» вышел в свет 1 января 1847 года.

Подробный анонс ожидаемого альманаха был размещён в опубликованном в феврале 1848 года седьмом томе «Современника».

Задумывая альманах, Некрасов и Панаев надеялись создать достойную рекламу своему журналу, привлечь внимание новых читателей и расширить подписку на «Современник». Издатели журнала помимо литературной части, уделили значительное внимание его художественному оформлению. Некрасов и Панаев, акцентируя внимание читателей именно на этой особенности своего нового детища, так и назвали свой альманах – «Иллюстрированный». В альманахе предполагалось разместить 22 рисунка в тексте и 5 вне текста, а также к книге должны были быть приложены 13 листов с иллюстрациями. Из писем Некрасова известно, что альманах обошёлся в 4 тысячи рублей серебром, что составляло значительную сумму по тем временам.

Главной «изюминкой» альманаха должны были стать специально выполненные для него и напечатанные на отдельных листах карикатуры на известных и узнаваемых публикой представителей театральных и литературных кругов. На одной из карикатур были изображены сами издатели. Карикатуры были созданы Михаилом Львовичем Неваховичем (1817–1850) и Николаем Александровичем Степановым (1807–1877). Изображения зачастую сопровождались ироничными комментариями. Так, карикатура на Фаддея Венедиктовича Булгарина (1789–1859) содержит следующий текст: «Смолоду я был хорош собой, ловко танцевал мазурку и нравился женщинам… Из моих воспоминаний».

Сначала для альманаха всё складывалось удачно. Он был напечатан после прочтения в корректуре цензором Амплием Николаевичем Очкиным (1791–1865; c 1841 по 1848 год А.Н. Очкин служил старшим цензором Санкт-Петербургского цензурного комитета). Об этом свидетельствует соответствующее разрешение от 26 февраля 1848 года, размещённое на обороте титульного листа. Но начать рассылать альманах подписчикам не успели. Распространению альманаха помешали изменения в цензурных требованиях к произведениям печати.

Весной 1848 года был организован негласный правительственный «Комитет для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений». Этот комитет, более известный как «Комитет 2 апреля 1848 года» или, по фамилии своего первого председателя Дмитрия Петровича Бутурлина (1790–1849), – «Бутурлинский комитет», был учреждён для контроля над цензурой и печатью после начавшихся зимой 1848 года революционных событий в Европе, крайне встревоживших российскую власть. Деятельность этого негласного правительственного органа знаменовала собой так называемую «эпоху цензурного террора», продлившуюся вплоть до упразднения комитета в 1855 году, уже после смерти императора Николая I (1796–1855). Бутурлинский комитет рьяно взялся за работу, и, уже отпечатанный альманах, к распространению был запрещён.

Альманах стал одной из первых жертв усилившегося цензурного надзора. Недовольство цензоров, в частности, вызвала повесть А.Я. Панаевой (1820–1893) «Семейство Тальниковых». Панаева опубликовала её под псевдонимом «Н. Станицкий». Как пишет Авдотья Яковлевна в своих «Воспоминаниях», Д.А. Бутурлин собственноручно делал заметки на полях её произведения: «цинично», «неправдоподобно», «безнравственно», а в заключение написал: «Не позволяю за безнравственность и подрыв родительской власти».

Вызвала нарекания и повесть Александра Васильевича Дружинина (1824–1864) «Лола Монтес». Главная героиня этого произведения Лёля получает за свой независимый нрав имя Лолы Монтес (1821–1861), скандально известной актрисы и танцовщицы, фаворитки короля Баварии Людвига I (1786–1868). Видимо, уже само название смутило бдительных цензоров. Запретили произведение и самого И.И. Панаева «Встреча на станции» и повесть А.Н. Майкова (1821–1897) «Старушка», являвшуюся одним из первых прозаических опытов Аполлона Николаевича.

Но более всего цензоров возмутили карикатуры, вошедшие в альманах: «Они не должны быть допускаемы ни в каком случае. Пущенные в ход карикатуры не остановятся на одних литераторах и артистах. Любители изданий такого рода захотят потом выводить в них и администраторов». Внимание представителей комитета особо привлекли две карикатуры: «Панаев и Некрасов» и «Типографские превращения» или «Белинский, не узнающий свою статью после ее напечатания» (то есть изрезанную цензурой). На второй карикатуре изображён пребывающий в полном недоумении Виссарион Григорьевич, а ниже следует текст: «… Своей собственной статьи не узнаю в печати!»

А.Я. Панаева вспоминала: «Цензура и слышать не хотела о чём-либо, напоминающем «Иллюстрированный Альманах». Только в 1849 году издателям удалось добиться разрешения на выход «Литературного сборника», в который вошли некоторые из произведений, присутствовавших в «Иллюстрированном альманахе». Правда, все эти произведения были переименованы. Так, например, рассказ Александра Владимировича Станкевича (1821–1919) «Дурак Федя» в «Литературном сборнике» получил название «Фомушка».

Сказка «Три Хашшаша» с подзаголовком «Народная египетская сказка», опубликованная в альманахе под псевдонимом М. Сааруни и проиллюстрированная самим автором, в «Литературном сборнике» стала называться «Египетская Сказка» и была подписана настоящим именем писателя – Матвей Авелевич Гамазов (1812–1893). «Литературный сборник» уже не имел такого интереса и был гораздо беднее, как по содержанию, так и по иллюстративному ряду. Гибель альманаха больно ударила по «Современнику», принеся ему большие убытки.

В «Иллюстрированном альманахе» была размещена первая и единственная прижизненная публикация рассказа Фёдора Михайловича Достоевского (1821–1881) «Ползунков». Двухсотлетие со дня рождения Достоевского, как и двухсотлетие со дня рождения Алексея Николаевича Некрасова, отмечается в 2021 году. Рассказ был написан в 1847 году специально для альманаха.

Объявление о предстоящем издании «Иллюстрированного альманаха» в «Современнике» показывает, что сначала произведение планировалось назвать «Рассказ Плисмылькова». Однако в напечатанных экземплярах рассказ уже назывался «Ползунков». В переписке издательства с Санкт-Петербургским цензурным комитетом отмечался и ещё один вариант названия – «Шут». Блестящие иллюстрации к рассказу Федора Михайловича выполнил замечательный художник Павел Андреевич Федотов (1815–1852). П.А. Федотов создал рисунки ещё к нескольким произведениям, опубликованным в «Иллюстрированном альманахе».

Рассказ «Ползунков» также планировалось издать в «Литературном сборнике», но в нём он по каким-то причинам так и не появился. Поэтому принятый редакцией и отпечатанный рассказ оставался неизданным до 1883 года, когда Николай Николаевич Страхов (1828–1896) опубликовал его в приложении к первому тому посмертного собрания сочинений Достоевского.

Любопытно, что имя Достоевского появляется в альманахе не единожды. Писатель вместе с журналистом, редактором и издателем Андреем Александровичем Краевским (1810–1889) изображён на карикатуре Н.А. Степанова «Журналист и сотрудник». На ней был запечатлён следующий диалог: «Вы изволили прочесть мою повесть?» – «Прочёл, ничего, недурна, местами есть промахи, поверхностный взгляд на предметы… (С глубокомысленной важностью). Знаете, повесть Ваша собственно не повесть, а психологическое развитие». – «Именно-с… Вы, может быть, изволили забыть, что это мнение г-на Т., которое я изложил в письме к Вам, при повести?»

В 1846–1847 годах тетрадями по четыре гравюры в каждой выходили созданные Александром Алексеевичем Агиным (1817–1875) иллюстрации к «Мёртвым душам» Николая Васильевича Гоголя (1809–1852). Рисунки Агина гравировал на дереве уроженец Новгородской губернии Евстафий Ефимович Бернадский (1819–1889). Начавшееся в ноябре 1846 года издание рисунков к поэме оборвалось как раз в тот момент, когда должен был появиться выпуск, содержащий в себе иллюстрации к «Повести о капитане Копейкине». В «Иллюстрированный альманах» Некрасов и Панаев включили этот яркий эпизод из поэмы Гоголя и опубликовали три иллюстрации к «Повести». Музейный экземпляр альманаха располагает двумя иллюстрациями: «Копейкин и англичанка» и «Копейкин перед швейцаром».

Каким же образом издание, официально запрещённое к распространению, всё-таки нашло дорогу к своему читателю? После запрещения альманаха, весь непереплетённый тираж был свален на чердаке одного из столичных домов. Через несколько лет выяснилось, что часть тиража была сожжена, другая украдена и продана букинистам. Сохранились свидетельства, что выкраден¬ные пачки несброшюрованных тетрадей «Иллюстрированного альманаха» букинисты покупали на вес, а затем сами составляли из них книги.

Именно по причине столь оригинального попадания к книгопродавцам, сохранившиеся до нашего времени экземпляры издания могут существенно отличаться друг от друга. В составе большинства из них нет тех или иных изображений. В музейном экземпляре отсутствуют четвёртая иллюстрация Федотова к рассказу «Ползунков», карикатура «Некрасов и Панаев» (вызвавшая, наряду с карикатурой «Типографские превращения», особое недовольство цензоров), а также ряд других иллюстраций и карикатур.

Каждый чудом «выживший» после цензурных перипетий экземпляр этого многострадального издания является ныне большой библиографической редкостью. Один из них бережно хранится в музее, и, несомненно, составляет гордость фонда «Редкая книга».